«Я была прощена»

Print Friendly Version of this pageПечать PDF версия страницыPDF

Я была прощена

Латиша Стефенс легла на диван и закрыла глаза. В доме была тишина, которая казалась нереальной после шума, который устраивали ее одиннадцати- и тринадцатилетние сыновья. Но ей нужна была тишина. Время подумать и решить, что делать дальше со своей жизнью. Вот почему она согласилась пожить в доме подруги, которая уехала в отпуск.

Она хотела провести время наедине с собой, чтобы решить, оставить ли девять лет отношений со своим сожителем. Он был хорошим парнем. Вместе они купили дом, у них родились дети. Они много говорили о браке. Говорили. Много. Целых девять лет.

Глубоко вздохнув, Латиша решила посмотреть правде в глаза. Они только продолжали говорить, но ничего не делали. Как ей жить с этим? Она не знала. Она только знала, что эти взаимоотношения больше были похожи на общежитие, чем на семью. Он оплачивал свои счета и жил своей жизнью. Она оплачивала свои счета и удивлялась, почему ему безразлично, что она делает. Именно это ее не устраивало. В жизни должно было быть что-то большее.

Переживания довели ее до истощения. Она чувствовала себя истощенной и пораженной. Она поддерживала отношения девять лет, потому что хотела, чтобы они заработали. Она не хотела потерпеть поражение. Ей не хотелось терять ещё одного человека, как она уже потеряла нескольких и свой первый брак.

Она чувствовала себя старше своего возраста. В детстве она много времени проводила одна. Ее мама одна воспитывала троих детей, она много работала в нескольких магазинах, пытаясь собрать достаточно денег, чтобы у них была крыша над головой. Отчим и еще один мужчина ее матери прожили с ними несколько лет, и самое лучшее, что она могла сказать о них, это то, что они не были людьми, с которых стоило брать пример.

Хотя она всегда знала, что мать любит ее, спокойней всего она чувствовала себя со своими бабушкой и дедушкой. Они оба были проповедниками. Они брали ее в церковь и познакомили с Иисусом, но эти отношения со временем ослабели.

В четырнадцать лет она ушла из дому, но не оставила школу. Она жила с парнем и ночевала у своей подруги. Первую работу она получила в пятнадцать лет, а первую машину она купила в шестнадцать. В семнадцать лет она оставила школу. На следующий же день она поступила в колледж. Последние одиннадцать лет она работала в отделении радиологии в местной больнице. Вся ее жизнь была сосредоточена на заботе о своих детях.

 

Кошмар наяву

Латиша поднялась с дивана и оделась, чтобы ехать на вечеринку. Одна из ее подруг купила свой первый дом и пригласила ее на новоселье. Она поехала на вечеринку, и алкоголя, который она там выпила, ей показалось мало. С другой своей подругой они поехали в бар.

Это было последним, что она помнила.

Латиша вспоминает: «После этого я почувствовала ужасную боль и поняла, что нахожусь в больнице, где я работала, а обе мои ноги сломаны. Моей первой мыслью было, что я потеряю свою работу. Как я могу работать со сломанными ногами? К тому же то, что произошло, что бы то ни было, было связано с алкоголем. Я была уверена в том, что отправлюсь в тюрьму за вождение в нетрезвом состоянии.

У меня никогда не было таких неприятностей. Меня ни разу не арестовывали. Я никогда не опаздывала на работу. Алкоголь употребляла умеренно и не садилась после этого за руль. Но я знала, что то, что произошло, изменило абсолютно все. Та жизнь, которая у меня была до этого, закончилась».

В это мгновение Латиша воззвала к Богу. Она много молилась, пока была в больнице, и она знала, что больше она не выпьет ни капли алкоголя.

«Все, что я помнила – это то, что я поехала к подруге на вечеринку и уехала с нее с другой подругой. Больше я ничего не помнила. Я потеряла так много крови, что мне пришлось делать переливание. Меня нужно было прооперировать, но вначале привести в стабильное состояние. В какое-то мгновение я начала бесконтрольно трястись и мне было трудно дышать. Я знала, что я умираю. Мне дали слишком много обезболивающего, но затем ввели другие лекарства и мое состояние стабилизировалось».

Через три дня Латишу прооперировали. После операции, когда она отошла от наркоза, она увидела возле своей кровати родителей, которые стояли и плакали. Она посмотрела на отца, единственный пример отца, который она видела в своей жизни. Он был ее отчимом и лучшим отцом, которого только можно было иметь. Она подумала о том, насколько другой была бы ее жизнь, если бы он был с ней с детства.

 

Чувствуя себя обреченной

Она спросила: «Почему вы плачете?»

Мать ответила: «Врач не хотел, чтобы ты знала об этом до операции, но дело в том, что машину, в которую ты врезалась, вел молодой человек, и он погиб».

Латиша почувствовала себя обреченной – как будто ее разрезали на части и она перестала быть человеком. Она чувствовала себя тряпкой, которую нужно выбросить в мусор. Она кого-то убила. Она не хотела жить. Она заслужила срок в тюрьме и то, чтобы быть забытой. Она заслуживала гораздо худшего.

«Подруга сказала, что, когда мы уехали из бара, я вела машину так, что она боялась за свою жизнь, – объясняет Латиша. – Она позвонила своему мужу, который встретил нас и сел за руль. Он отвез нас к ним домой. Когда они вышли из машины, я опять села за руль и уехала.

В результате расследования выяснилось, что я проехала почти десять километров по встречной полосе. Я чуть не столкнулась с тремя машинами перед тем, как произошло лобовое столкновение с машиной Кевина».

Через две недели Латишу выписали из больницы. Обе ее ноги были в гипсе, она не могла ходить, принимать душ или заботиться о себе. Члены семьи и друзья по очереди помогали ей. Через несколько месяцев, когда она уже смогла ходить, она нашла церковь и посещала каждое служение. Пастор консультировал ее и молился за нее. Она вспоминает: «Я покаялась и заново посвятила свою жизнь Богу. Я пообещала служить Ему».

Однажды вечером она смотрела новости и увидела мать Кевина, Тикки Финлейсон, которая смотрела прямо на нее. «Латиша, если ты сейчас смотришь это, я хочу, чтобы ты знала, что я прощаю тебя».

Латиша несколько часов проплакала, задаваясь вопросом, как мать Кевина смогла простить ее, в то время как она сама себя не могла простить.

Приближалась дата суда, и Латиша пыталась подготовить своих детей к тому, что ее арестуют и отправят в заключение. Она привела своего младшего сына к психотерапевту, чтобы помочь ему понять, что вскоре произойдет. Она поняла, что ее дети были еще двумя жертвами ее выбора напиться и сесть за руль.

 

Лицом к лицу

Латиша говорит: «Когда я впервые на суде встретилась с семьей Кевина, мне было так стыдно, что я не могла смотреть на них. Я пообещала себе, что, поскольку я так много забрала у Тикки, я сделаю все, о чем она попросит меня. Если она попросит меня прыгнуть с моста, я это сделаю. На следующем заседании суда Тикки попросила, чтобы я встретилась с ее семьей. Мне было чрезвычайно трудно сделать это, но я это сделала. Тетя Кевина писала письма, адресованные «дорогому пьяному водителю», которые она прочитала мне лично. То, что она говорила, было трудно принять, но я знала, что заслужила это. Более того, я знала, что вела бы себя еще более резко, если бы кто-то из них убил моего сына.

Я никогда не выступала на публике, даже в колледже. Но когда Тикки попросила меня сказать что-то на камеру для одного из их собраний, которые касались опасности вождения в состоянии опьянения, я это сделала. Увидеть семью Кевина было труднее, чем увидеть судью.

Когда я отправилась в тюрьму, это было очень пугающее и травматичное переживание». На следующее утро все были под впечатлением фотографии в местной газете. Это была фотография, на которой Тикки Финлейсон была запечатлена обнимающей Латишу Стефенс. Эта фотография шокировала всех в тюрьме. Все только и говорили об этом.

Латиша провела в тюрьме девятнадцать месяцев. За это время она не встретила ни одного заключенного, который был осужден за подобное преступление и кого бы простили. Этих людей ненавидели, да и сами они ненавидели себя за то, что сделали. Ненависть побуждала их становиться еще хуже, вместо того чтобы исправляться. У них не было надежды искупления. У них не было причины жить.

Латиша вспоминает: «Я решила не идти на Рождественское представление, потому что знала, что увижу там Тома и Тикки. Когда я вошла в помещение, они увидели меня и оба обняли меня. Тикки выглядела очень спокойной. Я не знала, как такое было возможно. До меня наконец дошло, что, возможно, она была такой спокойной и пребывала в таком мире, потому что простила меня».

Это откровение оказало драматическое влияние на жизнь Латиши.

«Было много людей, которых мне нужно было простить, начиная еще с детства. Взяв пример с Тикки, я простила каждого из них. Когда я это сделала, произошло что-то странное. На протяжении всей своей взрослой жизни я постоянно принимала антидепрессанты и лекарства от стресса. После того как я простила, моя жизнь пошла в правильном направлении и лекарства мне больше не понадобились. Впервые в жизни я смогла лечь спать и уснуть без снотворного.

Когда меня освободили из тюрьмы, Тикки попросила меня выступить вместе с ней и рассказать о том, как опасно садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения. Я не хотела этого делать, но, поскольку она меня попросила, я согласилась. Так как я знала, что между нами нормальные отношения, это было легче сделать. В то же время я встретила замечательного человека, с которым встречалась еще в колледже. Мы поженились, и теперь у нас есть трехлетний сын, а также двое моих старших сыновей. Сегодня я счастливее, чем когда-либо раньше. А все из-за того, что меня простили – вначале это сделал Иисус, а затем и Тикки».